Кризис мировой финансовой системы, грозящий поразить реальный сектор экономики, заставляет некоторых аналитиков обратиться к "опыту" лихих девяностых. Кризис мировой финансовой системы, грозящий поразить реальный сектор экономики, заставляет некоторых аналитиков обратиться к "опыту" лихих девяностых. Недавно в прессе появились заявления, что, возможно, некоторые предприятия, в том числе и аграрные, могут перейти к пресловутым бартерным сделкам, меняя зерно на удобрения, средства защиты растений или другие необходимые товары.
Конечно, подобные "прогнозы" выглядят нелепо и абсурдно на фоне заверений руководства страны, что российскую экономику спасет подушка безопасности, но реальность такова, что последствия кризиса, уже вошедшего "в плотные слои атмосферы", предсказать никто не берется. Ситуация может сложиться таким образом, что многие сельхозпроизводители и бартер посчитают благом. А посему нелишним будет вспомнить о том, как он влиял на зерновой рынок страны в конце прошлого столетия. Этот экскурс, думается, будет небесполезным для нынешнего поколения зерновых трейдеров и самих производителей пшеницы, ржи, овса.
Как ни парадоксально, но в девяностых годах прошлого столетия так и не сложилась цивилизованная форма сбыта выращенного зерна. Единственный канал, который отвечал этим требованиям - контрактная закупка зерна в федеральный и региональные фонды. Однако объемы продаж по этому каналу были низкими. Государство, как крупный оптовый покупатель, практически ушло с зернового рынка и товаропроизводители в условиях отсутствия нормальной биржевой торговли вынуждены были продавать урожай многочисленным торгово-посредническим закупочным структурам, обменивать на необходимые промышленные и строительные материалы, расплачиваться им за получаемые товарные кредиты или сервисные услуги.
Ровно 10 лет назад в России заготовительным организациям было продано всего лишь 3,1 млн т зерна, что составило 12,4% общего объема его реализации сельскохозяйственными предприятиями. В то же время объем бартерных сделок составил 7,8 млн т (31%), а неорганизованной рыночной торговли зерном - 7,2 млн т (28,7%).
Наверное, не надо объяснять, кому были выгодны такие сделки. Среднегодовая цена реализации зерна на бартер в конце девяностых годов была, по самым скромным оценкам, на 5-10% ниже, чем при продаже государству. А путь зерна к потребителям, в виде муки и выпеченного хлеба, оказывался долог и нелегок, поскольку зерно попадало в руки нефтяных компаний, разных коммерческих структур, сервисных служб и других организаций, многократно перепродавалось до поступления на прилавок.
По сути, реального учета товарооборота зерна, производства муки и хлебных продуктов в стране не наблюдалось. На этом фоне необычайно выросло так называемое теневое производство продуктов переработки зерна, хлеба и хлебобулочных изделий.
Данное утверждение подтверждается любопытными фактами, которые были приведены в аналитической записке Счетной палаты Российской Федерации. Так, по утверждению ее авторов, с 1993 по 1997 гг. валовой сбор продовольственного зерна сократился на 2%, а учитываемое производство хлебопекарной муки снизилось с 18,2 до 10,9 млн т (на 40%), крупы - с 1,9 до 0,9 млн т (на 53%), хлебобулочных изделий - с 15,1 до 8,9 млн т (на 41%). При этом потребление хлебопродуктов в расчете на душу населения уменьшилось только на 6%.
Такие расхождения показателей производства зерна, муки и потребления готовой продукции могли возникнуть только при уходе в "тень" выработки муки и хлебобулочных изделий (в пересчете на муку это примерно 5,6 млн т).
С 1993 по 1998 гг. оборот теневого рынка хлебопродуктов в России, по далеко не полным данным, составил около 55 млрд руб. Так что не случайно 10 лет тому назад был принят Федеральный закон "О государственном контроле за качеством и рациональным использованием зерна и продуктов его переработки", который предусматривал лицензирование всех видов деятельности, связанных с закупкой, хранением и переработкой зерна, а также с производством продуктов его переработки.
Не надо, наверное, гадать, чем были вызваны проблемы со сбытом зерна у сельхозпредприятий. Они возникли в связи с уходом с рынка крупнейшего оптового покупателя в лице государства и снижения эффективности производства зерна. Если в 1993 г. государство закупало 23,9 млн т зерна, то в 1998 г. - всего лишь 3,1 млн т, или в 7,7 раза меньше, при общем сокращении объема реализуемого зерна в 1,5 раза.
В то же время в 6,5 раза увеличился объем зерна по бартерным операциям. Если в 1993 г. по бартеру обменивалась приблизительно каждая тридцатая тонна товарного зерна, то в 1998 г. - почти каждая третья.
Изменение структуры каналов сбыта отразилось на цене реализации зерна, поскольку ее уровень в разных каналах неодинаков. Во все годы наивысшая цена реализации зерна, как в целом, так и большинства отдельных его видов, складывалась в канале продажи государству. Например, в 1993 г. этот разрыв составлял 3,4 раза, в 1995 г. - 2,3 и в 1998 г. - 1,4 раза. Однако в целом темпы роста среднегодовой цены реализации 1 т зерна по всем каналам сбыта почти втрое отставали от темпов роста издержек на его производство. Если за период с 1990 г. по 1998 г. выручка от реализации зерна выросла в 2,1 раза, то себестоимость 1 т - в 6,1 раза.
Как следствие, в стране установилась устойчивая тенденция сокращения посевов зерновых культур. В 1998 г. площадь зерновых культур (50,7 млн га) соответствовала уровню военных лет, урожайность ниже 10 ц/га в 90-е гг. опускалась дважды.
Таким образом, можно констатировать, что переход зернового производства на рыночные отношения не только не улучшил, но существенно усугубил его положение. И пусть не обижаются сторонники либерализации рынка, но им придется согласиться с тем, что упование на роль рынка, как стихийного регулятора всех отношений в зернопродуктовом подкомплексе, а также значительное снижение регулирующей роли государства повлекли за собой существенное ухудшение всех основных параметров развития зерновой отрасли.
Последствия той политики аграрный сектор расхлебывает по сей день, хотя в целом за последние годы российский рынок зерна, можно сказать, все же сформировался, несмотря на все препоны и преграды.
И если, хотя бы теоретически, предположить, что на зерновом рынке вновь начнет обретать силу бартер, то последствия этого шага могут стать катастрофическими для сельхозпроизводителей. Конечно, при этом кое-кто хорошо погреет руки, но в целом государство и его граждане проиграют.
Кто-то скажет, что сегодня, когда на дворе XXI век, возврата к прошлому быть не может. Как знать, как знать... В нашей отечественной истории и не такое бывало.
Если сегодня, в условиях надвигающегося кризиса не будет введена в действие более эффективная система государственного регулирования зернового рынка на федеральном, межрегиональном и региональном уровнях, ориентированная на достижение долговременных стратегических целей, то вполне может статься, что "урожайные" достижения последних лет нам не скоро удастся превзойти.
Источник: Зерно на IDK.RU