Необычайно суровая зима 2007-2008 г., во время которой температура в южных районах Центральной Азии опускалась до -30, заметно обострила дефицит водных ресурсов этого региона. Сильные холода вынудили Киргизию и Таджикистан, где сконцентрированы основные запасы воды в Центральной Азии, значительно увеличить выработку электричества. В результате запасы воды, которая в летний период используется для ирригации, значительно сократились. Так, в водохранилище расположенной на территории Киргизии Токтогульской ГЭС запасы воды снизились почти на треть. Если в апреле 2006 г. они составляли около 13 миллиардов кубометров, то к весне 2008 г. снизились до 10 млрд., приблизившись к критически низкому уровню[i].

Своеобразие ситуации заключается в том, что около 80% водных ресурсов Центральной Азии формируется на территории «горных» республик – Киргизии и Таджикистана, а потребляется Казахстаном, Узбекистаном и Туркменией. Большая часть водостока в образуется за счет двух трансграничных рек – Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи, которые берут начало в Киргизии и Таджикистане. На территории Казахстана сток Сыр-Дарьи формируется всего на 6%, а водозабор из нее составляет 38%2. Аналогичная ситуация складывается в Туркмении и Узбекистане. Все попытки урегулировать эту проблему путем взимания Киргизией и Таджикистаном платы за пользование водными ресурсами существенных результатов пока не принесли.

Обострившаяся ситуация с водопользованием в Центральной Азии является отражением глубокого социально-экологического кризиса, нарастающего уже несколько десятилетий. В его основе - несоответствие природно-климатических ресурсов региона быстрому приросту населения и нерациональная система хозяйствования. В 1960-2000 гг. общий объем водозабора в Центральной Азии увеличился в два раза. 90% этой воды расходуется на земледелие, которое производит около 1/3 ВВП региона3. За ХХ столетие орошаемая площадь на душу населения, численность которого быстро росла, сократилась более чем в три раза (с 0,6 до менее чем 0,2 га). В итоге все большая часть сельского населения не может удовлетворить свои минимальные жизненные потребности.

О возможных последствиях дефицита поливной воды говорит катастрофическая засуха, случившаяся в 2000 г. в Узбекистане. В летний период уровень воды во всех источниках республики упал на 60-80% ниже среднего за последние 100 лет. К середине июня для полива зерновых были израсходованы все запасы водохранилищ бассейна Амударьи, вследствие чего без орошения остались больше половины территорий расположенного ниже по течению Каракалпакстана, где погибли посевы хлопчатника, риса и овощей, а на выгоревших пастбищах произошел массовый падеж скота. Как следствие, полностью разорились десятки тысяч личных и общественных хозяйств, возникла угроза голода и распространения эпидемий, что породило волну вынужденной миграции из пострадавших районов в другие области республики и сопредельные страны. Правительство Узбекистана приняло экстренные меры. Долги фермеров по кредитам были «реструктурированы», а их задолженность по поставкам урожая государству списана. С территории наиболее пострадавших районов Каракалпакстана было организовано массовое переселение в другие регионы страны, в частности - в Ташкентскую область4.

Дефицит поливной и питьевой воды в Центральной Азии уже не раз служил причиной конфликтов, которые в условиях этнической чересполосицы и нерешенных территориальных проблем могут легко перерастать в межгосударственные. Неоднократно конфликты по поводу распределения водных ресурсов происходили между жителями кишлака Хушьяр Сохского района Узбекистана, а также Чарбак и Согмент Баткенского района Киргизии. Причем конфликты имели место не только между гражданами Киргизии и Узбекистана, но и между жителями одного села. Проблему удалось решить лишь после запуска в 2003 г. трансграничного водопровода, построенного при решающем участии международных неправительственных фондов5.

Проблемы с обеспечением водой испытывают не только «нижние», но и богатые ею «верхние» государства Центральной Азии. По данным на 2003 г., доступа к чистой питьевой воде не имели 786 тысяч жителей Киргизии из 800 сел. Нередко дефицит был связан не с отсутствием воды, а с изношенностью инфраструктуры. В негодность пришло 40% водопроводов и оборудования, построенных в советский период. Треть населения страны пользовалась водой из колодцев и цистерн, за которыми с рассвета выстраивались длинные очереди.

В целом обеспеченность питьевой водой в Центральной Азии составляет 62-90% от бытовых нужд населения в городах и 70-76% в сельской местности. Доступ к безопасной питьевой воде не имеют около трети жителей региона7. При этом в Центральной Азии наблюдается крайне высокий уровень расхода воды на душу населения, в 10-20 раз превосходящий аналогичные показатели в развитых странах. К значительным потерям приводит неэффективность используемых технологий. В Киргизии из-за нерационального использования теряется до трети водных ресурсов8.

Прогнозы развития ситуации в среднесрочной перспективе выглядят крайне неутешительно. По оценке эксперта Всемирной продовольственной организации ООН В. Духовного, в условиях глобальных изменений климата и дальнейшего роста населения уже к 2030 году крупнейшая по населению страна региона – Узбекистан, не сможет обойтись без дополнительных водных ресурсов. Положение крайне осложняет быстрое таяние ледников в горах Памира и Тянь-Шаня, питающих истоки Амударьи и Сырдарьи. К 2020 году, когда ледники потеряют критическую массу, ситуация с нехваткой воды обострится. Площадь орошаемых земель на одного человека в Узбекистане уже сейчас составляет 0,16 гектаров, что ниже минимальной международной нормы в 0,2 гектара. В результате увеличивать площади орошаемого земледелия станет практически невозможно, что обозначит предел экстенсивной модели аграрного развития9.

Некоторые меры, предпринимаемые правительствами стран Центральной Азии, выглядят тревожно уже сейчас. В 2007 г. в связи с нехваткой водных ресурсов в 8 из 15 областей Узбекистана было запрещено сеять рис, для выращивания которого необходимо много воды. В связи с этим урожай риса по сравнению с предыдущим годом снизился с 224,2 до 197,7 тыс. тонн. В 2008 г. в республике введен негласный запрет на экспорт риса и приняты меры по созданию неприкосновенного государственного запаса пшеницы10. В связи с необходимостью обеспечения продовольственной безопасности в апреле 2008 г. запрет на экспорт пшеницы до 1 сентября, то есть до нового урожая, был введен в Казахстане11.

Нарастающий в Центральной Азии водный кризис непосредственно затрагивает Россию. Его последствия связаны не только с ухудшением в регионе социально-экономической и экологической обстановки, что угрожает резким увеличением притока мигрантов в Россию. В настоящее время наблюдается значительное обмеление Иртыша, из которого значительно увеличили водозабор Китай и Казахстан. Катастрофические последствия может иметь реанимированный в последние годы проект строительства водного канала из Сибири в Центральную Азию. По оценке заместителя директора Новосибирского института экономики СО РАН, доктора географических наук Ю. Винокурова, изъятие даже 5-7% воды из Оби может привести к нарушению функционирования рыбного хозяйства, изменению теплового баланса больших территорий Российской Арктики, что вызовет изменение климата на обширных территориях, нарушение экосистем Нижнего Приобья и Обской губы и утрату тысяч квадратных километров плодородных земель в Зауралье. Общий экологический ущерб в этом случае может составить миллиарды долларов12.

Реальные перспективы преодоления водного кризиса связаны с повышением эффективности и экономичности использования водных ресурсов и, соответственно, увеличением производительности сельского хозяйства. Не используемые в настоящее время водные ресурсы имеются на территории самого региона. Расположенное в Горном Бадахшане Сарезское озеро, которое возникло около 100 лет назад в результате горного обвала, располагает огромными запасами воды, объем которых еще в советский период оценивался в 15,5-16,5 км313. Использование ресурсов озера позволило бы не только решить значительную часть проблем с обеспечением водой сельского хозяйства, но и предотвратить опасность его прорыва, в случае которого в зоне затопления окажутся 5-6 млн. чел, проживающих на территории Таджикистана, Афганистана, Туркмении и Узбекистана.

Источник: Фонд стратегической культуры