«Идея гибридизации КРС возникла у Цицина в 50-х годах, - рассказывает Владимир Упелниек, нынешний завотделом отдаленной гибридизации Главного ботанического сада (ГБС) им. Н.В. Цицина РАН. - Сюда, в Снегири, привезены были индийский зебу, новозеландский, азербайджанский и кубинский зебу. Эти формы и были начальными при скрещивании с нашим черно-пестрым скотом».

 Зачем это было нужно Цицину? Что он в итоге хотел получить?

 «Цицин был удивительным провидцем, - говорит Владимир Упелниек, - он понимал, что меняются условия окружающей среды, меняются экономические условия во всем мире, и ему хотелось создать удивительно неприхотливых, выносливых и долго живущих животных. Ни для кого не секрет, что в современных комплексах животные живут 3 - 4 года, а в некоторых и того меньше. Наши коровы живут до 14 лет».

 И, что немаловажно, все эти годы гибридные коровы исправно дают молоко. И не болеют никакими инфекционными заболеваниями.

 Для людей понимающих сам этот факт выглядит фантастикой. Чтобы коровы лейкозом не болели? Так не бывает, скажут они. И будут абсолютно правы. Дело в том, что эти 750 голов снегиревского стада - не вполне коровы. Селекционерам во главе с профессором Александром Рубенковым (потом работами руководила Наталья Скок) удалось получить формы, которым от зебу передался ген устойчивости к различного рода инфекциям, и в том числе – к лейкозу.

 Лейкоз, или рак крови у коров, это настоящий бич современного молочного животноводства. По некоторым данным, до 30 процентов молочного стада болеет лейкозом. Именно поэтому срок продуктивной жизни современных, высокоудойных коров – 2 - 3, от силы 4 года.

 По мнению Владимира Упелниека, высокая продуктивность и жесткая, даже жестокая эксплуатация скота в комплексах приводят к тому, что с молокоотдачей 15 тонн в год корова просто ослабевает. Животные заболевают не только лейкозом. У них начинается копытная гниль, формируются маститы, ревматизм, наступает деформация суставов. Причина на поверхности - очень много кальция вымывается с молоком.

 Поскольку вакцины против лейкоза не существует, коров просто выбраковывают. Так происходит везде - в Европе, в Америке, в Канаде и Австралии. И у нас тоже. Проблема в том, что начало болезни зафиксировать невозможно, и часто заболевшее животное продолжает поставлять молоко «в общий котел». Иногда это даже выгодно владельцам ферм. Если заболевшее, но высокопродуктивное животное выдаст за 3 - 4 дня еще литров 150 - 200 молока. Это хорошие деньги. Вирус лейкоза термически не стойкий, и умирает при принятых сегодня способах обработки молока – стерилизации и пастеризации.

 Понятно, что свежее молоко – источник повышенной опасности. Но, опять же, никаких научных подтверждений того, что употребление молока от зараженных животных является причиной онкологических заболеваний у людей, не существует. Или ученые что-то недоговаривают.

 По словам пресс-секретаря Россельхознадзора Алексея Алексеенко, сегодня в стране не существует никаких специальных программ охраны национального молочного стада от лейкоза. В СССР была создана программа крупномасштабной селекции «Селекс», с помощью которой контролировался, в том числе и уровень заболевания лейкозом. Сейчас такой программы нет, как, собственно, нет и племенного дела. Все это предстоит восстанавливать. Если говорить о здоровье национального стада животных, то, безусловно, имеет смысл создавать национальное стадо, свободное от лейкоза, считает Алексей Алексеенко.

 Это все кстати. Примем на веру, что снегиревские гибридные коровки не болеют лейкозом, бруцеллезом и другими болезнями – к ним просто «не прилипает». Да, они не дают 15 тонн молока в год. Но они, как говорится, «не по этому делу». Их конек – неприхотливость в еде и содержании.

 По словам Григория Юркова, зоотехника-селекционера отдела отдаленной гибридизации, если ничего не будет кроме соломы, эти коровы способны какое-то время выживать и на таком рационе. После того, как рацион нормализуется, и им достанутся какие-то более питательные корма, они способны свой удой восстановить. Чего, замечает Григорий Юрков, никогда не произойдет с коровами высокопродуктивных пород. Этих не покорми день привычной едой – и можно сразу сдавать на мясо. Молока от них больше не дождешься.

 Когда в 90-х по всей стране вырезали стада коров, этих, гибридных, работники экспериментального хозяйства «Снегири» спасли тем, что кормили соломой, опавшими листьями и даже еловыми ветками (!). Гибридные коровки, правда, и сегодня не особо жируют – Российская академия наук, в чьем ведении находится экспериментальное хозяйство, держит их на строгой бюджетной диете.

 «При лучшем кормлении потенциал этих животных – 7 тонн при жирности 4,5 и белке 3,9, - констатирует руководитель отдела отдаленной гибридизации ГБС РАН Владимир Упелниек. – Однако если пересчитать на нормальную жирность, ГОСТовскую, 3,2 процента, то удой возрастает до 9 тонн».

 Кстати, если совершить небольшой генетический кунштюк, то можно запросто вернуться в исходным формам, то есть к зебу. Результаты этого фокуса селекционеры нам продемонстрировали. Итог возвратного скрещивания – корова по имени Марчера – имеет всего 12,5 процентов крови кубинского зебу. Но по экстерьеру она очень на зебу похожа. Есть и холка с жировыми отложениями, и рога выглядят как у кубинского зебу, и массивный подгрудок.

 Фактически селекционеры на этой подмосковной ферме создают новую породу.

 Кроме природного иммунитета, животные обладают высокой конверсией корма, то есть, способны превратить в белок любую, самую грубую еду. Это тоже несомненный плюс. Особенно с нашими неустойчивыми урожаями кормов.

 «Сегодняшняя мировая тенденция - удорожание сельхозпродукции, - говорит Владимир Упелниек, - а нужно стремиться к ее удешевлению. Для этого нужно использовать высокоадаптивных животных». Именно таких и создали селекционеры в подмосковных Снегирях.

 Сегодня ученые идут дальше. Здесь начали уже формировать отдельное мясное стадо. Параметры гибридных быков-производителей убеждают, что они вполне могут стать улучшателями для мясных пород скота. Есть гибридные быки, вес которых достигает 900 килограммов, и даже тонны 100, тонны 200 килограммов.

 По данным института генетики РАН имени Вавилова, до середины 80-х годов в России существовало 66 местных национальных пород крупного рогатого скота. К началу 2001 года их осталось всего 33, причем в благополучном состоянии только 16 из них. Остальные потихоньку вымирают. В том числе и потому, что взоры «новых русских животноводов» устремлены нынче на запад, к центрам селекции герефордов, симменталов и протчая, и протчая, и протчая.

 И все же ученые верят, что сохранить стадо удастся. И породу новую - зебувидных гибридов – создать тоже получится. «Для этого надо резко увеличить поголовье коров, хотя бы до 5 тысяч, говорит Владимир Упелниек. - Понятно, что небольшой фермы для этого недостаточно. Нужны племенные репродукторы, которые бы взяли на себя функцию размножения этого поголовья».

 Вполне допускаю, что найдутся люди, которые сочтут опыты с зебувидными коровами пустой тратой времени. Ну, о чем тут рассуждать, скажут они, если 7 тонн молока в год – потолок этих чудных потомков зебу. Если бы даже селекционеры навсегда излечили их от насморка, в мировой тренд никак не вписывается удой в 7 тонн.

 В любом случае, очень будет жаль, если уникальная 60-летняя работа российских селекционеров бесславно завершится на бойне одного из ближайших к Снегирям мясокомбината…

Источник: Михаил Петров «Крестьянские ведомости»