Концовка прошлого года и начало нынешнего ознаменовались заметным ростом инфляции, которая превышает запланированные показатели. И, надо признать, большую часть этого роста следует отнести на счет увеличения цен на продовольственные товары.

Как бороться с этими скачкообразными изменениями? Где найти такую панацею, которая устроила бы и производителей продовольствия, и потребителей.

Мир уже давно дал ответ на эти вопросы. В самом деле, аграрная сфера отличается заметными колебаниями в объемах производства. Природно-климатические условия сильно влияют на количество и качество продовольствия на рынке. Отсюда и объективная необходимость снимать с рынка излишнее количество товара в урожайные сезоны и производить товарные интервенции при низкой конъюнктуре. Поэтому государственные интервенционные резервы продовольствия на «черный день» откладывает практически каждая развитая аграрная экономика.

Каждая, за исключением нашей страны.

В начале 90-х годов в общественном и государственном сознании верх одержала до глупости простая псевдоэкономическая идея: рынок продовольствия ничем не отличается от рынка телевизоров или шерстяных тканей. А, коль так, то рынок-де все и отрегулирует…

Много копий было сломано, чтобы доказать всю нелепость подобных рассуждений. Но «рыночные» лидеры твердо стояли на своем, тем более что они стояли у государственного кормила и имели все возможности проводить (и ведь проводили же!) свои идеи в реальную российскую жизнь.

Естественно, платить за это приходилось российским гражданам – и производителям еды, и потребителям, а уж никак не родоначальникам представления о свободном рынке российского продовольствия. И потребовались весьма серьезные природно-климатические и экономические перетрубации, чтобы государство осознало необходимость создания государственного интервенционного зернового фонда.

Первые же сезоны интервенций государства на рынке зерна показали, что создание такой резервной структуры совершенно оправдано. При всех несовершенствах российской интервенционной системы, действия государства по скупке или – наоборот – продаже зерна заметно снимают пики ценовых колебаний на рынке, придают ему некоторую предсказуемость и системность.

Повторюсь, как и многие аграрники, автор комментария видит массу недостатков в организации зерновых интервенций. Но то, что без них было бы много хуже – это факт.

Не случайно поэтому после государственной положительной оценки в Правительстве задумались о том, чтобы попробовать распространить интервенционные схемы не только на зерно, но и на другие виды продовольствия. – речь идет о сахаре, сырах, молочной продукции. По сообщениям прессы, в трех заинтересованных ведомствах – Мисельхозе, Минфине и Минэкономике разрабатываются различные варианты создания государственных продовольственных интервенционных фондов. Деньги на этот институт можно было бы отыскать за счет доходов от зерновых операций государства или дополнительных доходов бюджета.

Впрочем, плясать радостную самбу крестьянам по поводу возвращения госзаказа все-таки рановато. Идея коррекции текущей конъюнктуры за счет вброса товара в момент максимального спроса сама по себе совершенно рыночная. Правда, как в нашей стране часто приходится повторять, «дьявол кроется в деталях».

Каким будет предполагаемый режим продовольственных интервенций? Будет ли он на основании закона вступать в действие автоматически или все же по указке государственной длани? Насколько коррупционогенными станут предлагаемые механизмы? Есть ли место в разработке таких тонких инструментов настройки продовольственного рынка потребителям и производителям еды или опять обойдется без их участия?

Словом вопросов много. Какими будут ответы?

Источник: Константин Мезенцев «Крестьянские ведомости»